Сейчас выезды на музыкальные фестивали в Европу не представляют практически никакой сложности для любого, кто зарабатывает хотя бы какие-то деньги и имеет соответствующее желание, – вся информация доступна в интернете, а забронировать и оплатить отель, перелет и получить билет на само мероприятие можно, не вставая с дивана, сделав всего несколько кликов мышкой, не говоря уже о предлагаемых автобусных и прочих турах, где вообще практически все сделают за тебя.

В отдельных случаях можно даже скачать специальное приложение для смартфона, которое будет автоматически уведомлять вас об изменениях в расписании феста, самостоятельно скачивать и загружать карты и сообщать другую полезную информацию, пока вы будете находиться в дороге. А на любом крупном фестивале практически в любой точке мира среди языкового многообразия  вы то и дело будете слышать рядом русскую речь. Но так было не всегда…

Концертный промоутер Alive Concerts, рок-журналист, коллекционер винила и большой поклонник металла  Евгений Силин поделился с Rockoracle.ru своими воспоминаниями об авантюрной поездке на культовый метал-фестиваль Wacken в 1997 году – время, когда до прихода Интернета в каждый дом оставалось несколько лет, а посещение подобного мероприятия для многих российских металлистов было чем-то из области ненаучной фантастики и несбыточных грез.

Сегодня я расскажу вам, дорогие друзья, удивительную историю про то, как я посетил крупнейший металлический фестиваль в Европе – Wacken Open Air. «Ну и что в этом такого удивительного?» – спросите меня вы. Да, в общем, особо ничего удивительного, не считая того факта, что случилось это в далеком 1997 году, и до сегодняшнего дня, я не нашел ни одного человека, кто смог бы опровергнуть тот факт, что я и мой спутник были первыми гражданами России, посетившими ныне крупнейший металлический фестиваль в мире, Мекку всех металлистов (как было сказано в культовом фильме «A Headbanger's Journey»), живую легенду металлической индустрии, ежегодно приносящую миллионы евро ее организаторам. Конечно, восемнадцать лет назад все было немного скромнее, однако и мы в то время были людьми скромными, неискушенными и не столь притязательными.

Глава первая
(В которой главные герои решаются на увлекательное путешествие, обещающее доселе невиданные чудеса и удивительные разности)

Итак, на дворе стоял май 1997-го года. Музыку еще не качали – ее покупали в магазинах, палатках и на «Горбушке» – как у поставщиков фирменной продукции, так и у пиратов, возящих компакты из Болгарии и Польши. Такое понятие как «интернет» существовало лишь среди наиболее продвинутых – в основном, программистов по профессии – людей успевших обзавестись ПК и «диал-апным» модемом, позволяющим загружать главную страницу, если повезет, за полчаса. Главным источником информации о мире западного шоу-бизнеса были немногочисленные отечественные специализированные издания и продавцы фирменных компакт-дисков.

Гастроли зарубежных исполнителей, в основной своей массе, строились на основе предпочтений читателей журналов «Птюч» и «ОМ», пишущих про клубную рейв и техно-музыку. Единичные приезды каких-нибудь Nazareth, Deep Purple или Uriah Heep воспринимались как апофеоз культурной жизни любителей тяжелого рока. Сам я вел беззаботную студенческую жизнь, регулярно выезжал на «Горбушку», и даже в страшном сне не мог представить, что когда-нибудь смогу работать в сфере шоу-бизнеса, писать статьи в журналы, организовывать культурно-массовые мероприятия, быть на дружеской ноге с промоутерами, директорами лейблов и главредами периодических изданий.

- Nazareth, Deep Purple и Uriah Heep были одними из немногих представителей западной хард-рок сцены, приезжавших с гастролями в Россию

Любой «интерактив», коим сегодня для многих являются ночные просиживания в соц-сетях, в то, не столь далекое, время, заменял обычный домашний телефон. По нему регулярно происходили созвоны с единомышленниками с целью детального обмена впечатлениями о прослушанных компакт-дисках, новостями, слухами и сплетнями в мире западной и отечественной музыки. И вот, в один из таких вечеров я набрал своему приятелю с «Горбушки» по прозвищу Макс Джудасприст. Первые два часа беседы были посвящены детальному разбору новейшего альбома U.D.O. (пламенная любовь к Ассерт и сольной группе Диркшнайдера не умерла во мне и по сей день). Шел третий час нашей содержательной беседы, и тут, как бы между прочим, Макс Джудасприст сообщил мне о том, что этим летом в Германии планируется грандиознейший фестиваль с участием вышеупомянутых U.D.O. и еще дюжины добрых и дорогих сердцу имен. Причем фестиваль этот, по его словам, должен пройти в городе Дортмунд, на который, по всей видимости, моего собеседника навела ассоциация с легендарным фестивалем 1983-го года с участием Judas Priest, Iron Maiden, Ozzy Osbourne, Krokus и многих других. Телевизионные копии этого фестиваля к тому времени были засмотрены на VHS-кассетах каждым уважающим себя металлистом до дыр. На мой вопрос, откуда такая информация, Макс Джудасприст высокомерно ответил: «Газету «Джокер» нужно читать!»

На тот момент я уже бывал заграницей не раз, но все мои выезды были либо в сопровождении родителей, либо были связаны с перестроечным обменом культурно-социальным опытом среди молодежи разных стран. Ни о каких посещениях тех или иных концертов я помыслить не мог, а самым счастливым моментом той или иной поездки можно было считать мимолетное посещение магазина звукозаписи (тогда случайно наткнуться на таковой было значительно проще), на бегу вырубив там какую-нибудь кассету, (позже) компакт-диск или заветный номер журнала Metal Hammer. И вот, в моем воспаленном мозгу начала медленно созревать мысль о том, что настала пора отправиться в самостоятельное заграничное путешествие.

На следующий день, придя домой с учебы, я набрал своему однокласснику Максу, с которым нас наравне с любовью к женскому полу и баночному пиву также связывала любовь к музыке. Причем если в первом Макс был более проворен, в последнем я служил для него нечто средним между рок-энциклопедией и гуру, регулярно снабжая друга аудио-носителями с музыкой и информацией о том или ином Артисте.
– Привет, Макс! Слушай, ты говорил, что у тебя брат живет в Германии…
– Ну да, а что?
– Слушай, а он нам сможет приглашение выписать?
– Ну да, а что?
– Слушай внимательно: в начале августа или типа того в Дортмунде состоится ломовейший фестиваль! Будут все наши: и U.D.O., и Motorhead и масса еще всего!
– И как ты это себе представляешь? Ты знаешь точно, когда это будет? А пи….ды нам там местные металлисты не дадут?
– Короче, не ссы! Это не Россия, никто никому пи…ды давать не будет! А детали я узнаю, это моя забота. Твоя забота разрулить приглашение.
– Ну ладно, – ответил Макс и зевая повесил трубку.

Как я уже упоминал, интернета у нас не было, да и навряд ли в то время мы нашли бы в нем интересующую нас информацию. Поэтому единственная надежда была все на ту же «Горбушку», – аудио-видео рынок выходного дня в Филях, куда я выехал с первыми петухами в ближайшую субботу. На входе в сам ДК Горбунова была точка, на которой торговал известный деятель культуры, основатель лейбла Metal Agen и журнала Deathrider, легендарный Евгений Аксенов, он же Женя Прайс. Торговал Прайс, помимо своей продукции, польскими кассетами и бейсболками, а также свежайшими номерами Metal Hammer и Rock Hard. Именно они и стали объектом моего пристального внимания. Открыв Rock Hard, и пролистав его до рубрики «concert fahrplan», я увидел среди прочих названий внушительный список: Motorhead, Rage, OverKill, U.D.O., Sodom, Grave Digger, Tank, Amorphis, Samael, Zed Yago и далее по списку под датами 8 и 9 августа. Еще выше было написано Wacken Open Air, а под списком стоял телефон с немецким кодом соединения. Именно в этот момент я впервые увидел слово «Wacken», однако поначалу не придал ему большого значения. Намного больше меня смущало отсутствие какого-либо упоминания о городе Дортмунд. И тут на соседнем развале я обнаружил знакомую физиономию. Это был некий (к сожалению, уже покойный) Александр, издатель самопального журнала Рок-Пилорама, позиционировавший себя большим знатоком немецкого языка, который регулярно продавал мне вырезки и плановые листы из зарубежных журналов с моими любимыми группами, избавляясь таким образом от отработанного для своего журнала материала. К нему я и подбежал, мусоля в руках журнал.

– Привет, ты же разбираешься в немецком?
– Конечно! Что надо?
– Слушай, посмотри, пожалуйста, в каком городе будет вот этот фестиваль?

Александр взял журнал, сделал мимолетный взгляд в сторону анонса и по-отечески произнес: «Да в Берлине, конечно, это будет, где же еще»? Горячо поблагодарив Александра, я решил на всякий случай переписать, указанный там телефон, после чего вернул журнал Жене Прайсу, и, забив на традиционное распитие пива с местной тусовкой, побежал домой, чтобы как можно скорее взять телефон и поделиться новой информацией с Максом. В то время мобильные телефоны были разве что у особо продвинутых бандитов, директоров крупных фирм и владельцев коммерческих банков.

По дороге домой у меня в голове вырисовывалась следующая картина: Берлин, центральная площадь (именно там, – где же еще проводить open air такого масштаба!), тысячи фанатов, все улицы перекрыты, мирные граждане прячутся по домам, завесив окна шторами. Так, всего два дня, и столько групп. Значит, каждая будет играть песни по три. Ну а как еще они все успеют все выступить? Ну что же, по три песни это тоже круто! Да, я должен там быть! Да, меня ничто не остановит! Да хрен с ними, с этими долларовыми сбережениями, которые я успел накопить, работая внеурочно в одной немецкой фирме. Такое событие! Конечно, такое никак нельзя пропустить! Я буду рассказывать об этом своим детям! Примерно такие мысли, словно вспышки салюта в праздничный майский день, вспыхивали в моей голове всю дорогу от «Горбушки» до дома.

- Главный вопрос, который меня волновал: как такое количество групп успеет выступить за два дня….

Вбежав в квартиру я, не снимая кроссовок, рванул к телефону:
– Але, Макс!
– Да, привет.
– Слушай, все меняется, фестиваль в Берлине 8 и 9 августа!
– Ну в Берлине, так в Берлине….
– Слушай, давай я сейчас к тебе забегу, все обсудим. Да, я, кстати, телефон записал.
– Тут, кстати, жена моего брата приехала. Она по-немецки говорит. Я тогда сейчас попрошу ее позвонить.
– Бл…! Это просто супер, я уже бегу!

Взлетев по лестнице на пятый этаж, я позвонил в дверь. Дверь открыла дама делового вида, подняв очки вверх, она окинула меня критическим взглядом, будто соображая, действительно ли мне сюда, или я ошибся этажом. Внимательно осмотрев мою джинсовку с нашивками и футболку Judas Priest, она крикнула в сторону кухни: «Максим! Ты что, правда собрался на этот фестиваль? Ты совсем из ума выжил? Что родители скажут? Тебе в твоем возрасте нужно о бизнесе уже начинать думать, а не шататься по фестивалям, где собираются одни проститутки и наркоманы! Ты еще оденься так же, как этот!» Пока Макс выдавал мне тапочки, его невестка продолжала рисовать мрачные перспективы, по сравнению с которыми научно-популярный фильм о вреде алкоголизма и наркомании, показанный однажды нам в школе, мог бы показаться промо-акцией. Однако, поняв, что Максим окончательно и бесповоротно влился в дурную компанию, она таки сменила гнев на милость и обратилась ко мне: «Давай сюда телефон!» И вот, после достаточно продолжительного диалога на немецком языке, нам была озвучена следующая информация: фестиваль этот, пройдет вовсе не в Берлине, и уж тем более, не в Дортмунде, а в районе некого города Itzehoe. Ближайшим крупным городом к Итцехо является Гамбург, именно туда нам нужно вылетать. Билеты можно купить прямо на входе, голос в трубке заверил, что с этим никогда проблем не было. Заблудиться будет трудно, так как уже в Итцехо мы встретим не одного человека, по внешнему виду которого будет понятно, что он направляется никуда иначе, кроме как на Вакен. Ну и в завершение, уже от себя невестка добавила, что мы попадем в «замечательную» компанию, и пожелала нам вернуться как минимум живыми.

- Предполагаемыми местами проведения фестиваля Вакен были Дортмунд и Берлин

В итоге к началу лета мы обзавелись визами и купили билеты на самолет до Гамбурга и обратно. Впереди были мучительные два месяца ожидания, которое скрашивало разве что прослушивание лауреатов предстоящего фестиваля и «Очаковское» в двухлитровых клизмах по вечерам во дворе. Весь окружающий мир потерял свое значение, и случись какой катаклизм, будь то землетрясение или ураган, он никак бы не повлиял на мое душевное состояние, которое можно было вкратце описать двумя словами «Ну когда?»

Глава вторая
(В которой путешественники попадают в суровый капиталистический мир, полный соблазнов, подвохов и неожиданных поворотов)

Самолет ТУ 154 компании «Аэрофлот» приземлил нас в аэропорт Гамбурга. На стандартный вопрос пограничника «Цель визита?» был получен не совсем стандартный ответ: Wacken Open Air Festival. Уверен, что сейчас в 99% случаев такой ответ полностью удовлетворил бы представителей немецкой пограничной службы. Тогда же пограничник посмотрел на меня глазами психотерапевта, беседующего с особо трудным пациентом, в которых читалось: Was Ist Das? Вакен! Метал фестивален, – ответил я и для пущей убедительности показал козу. «О я, я!», наконец, понял пограничник и стукнул штамп в загранпаспорт с гербом советского союза на обложке. Перемещение в иную реальность можно было считать завершенным.

Оказавшись на выходе из аэропорта и закурив, мы приступили к осуществлению нашего плана. План был следующим: прилетаем в Гамбург, едем в центр, ищем первую попавшуюся гостиницу, соответствующую нашему бюджету, заселяемся, тусуемся по Гамбургу день. На следующий день покупаем билет на поезд, едем в пресловутый Ицехо, оттуда в Вакен, ищем там первую попавшуюся гостиницу, соответствующую нашему бюджету, заселяемся, затем покупаем билет, тусуемся два дня на Вакене, едем назад в Гамбург, улетаем домой.

Поначалу все шло по задуманному. Автобус доставил нас на Hauptbahnhof, где мы тут же обнаружили будку с надписью Tourist Service. Просунув в нее голову, я объявил, что нам нужен номер на сутки и желательно не дороже 20 дойче марок. Девушка залезла в компьютер и уже через минуту вручила нам адрес: Reeperbahn, дом такой-то. То было первый раз, когда мы увидели слово Reeperbahn, и опять-таки, не придали этому названию никакого значения. Прибыв на место в дневное время, мы как-то сходу не въехали, в каком любопытном месте нам достался ночлег. Спокойно заселившись в гостиницу, мы потратили ближайшие пару часов на душ, приготовление привезенного с собой «доширака», с помощью опять же привезенного с собой кипятильника, и изучению карты Гамбурга. Этого времени было достаточно, чтобы на улице стемнело, и Рипербан преобразился до неузнаваемости.

Едва мы переступили порог гостиницы, к нам подкатили две дамы, и, не говоря ни слова, подхватили каждого из нас за руки. На мгновение я было подумал, что это ничто иное как проявление истинного арийского гостеприимства к русским туристам, однако через пару секунд пришло понимание того, что сейчас мы стали один в один Юрием Никулиным из фильма «Бриллиантовая рука» в том его фрагменте, когда герой заблудился на одной из улочек. Запаниковав, я уже думал крикнуть заезженное «Русо Туристо, Облико Морале», но мой друг объяснил мне, что времена нынче изменились, и подобными высказываниями мы можем, мягко говоря, оставить у дам не самые лучшие впечатления о гражданах России. Дальнейшие события вечера я пересказывать не буду, скажу лишь, что наш и без того скромный валютный запас, поубавился вдвое.

На следующий день, мы без труда обзавелись не только билетами
на поезд, но и билетами на сам фестиваль, зайдя в магазин Remedy Records, что находится прямо напротив пивзавода Holsten. Там нас ждал первый культурный шок (не считая культурного потрясения накануне).

Продавец билета (кстати, не кто-нибудь, а басист и основатель культовой немецкой группы Torment) рассказал нам, что на фестивале будет не одна, а целых три (!) сцены,  что позволит каждой из заявленных групп сыграть не менее часа. Кроме того, мы узнали, что в этом году Wacken планирует стать самым масштабным летним метал-фестом во всей Европе.

На следующий день поезд мчал нас в Ицехо. Мы решили не сильно заморачиваться с лишним багажом, и почти все наши вещи оставили в камере хранения на вокзале Гамбурга. Поехали, как говорится, налегке, – в моем рюкзаке были две пары носок, две футболки и литр Jack Daniels, предусмотрительный Макс, на всякий случай, прихватил с собой зонтик.

- К прибытию на Вакен путешественники тщательно подготовились, взяв с собой две пары носков, две сменные футболки, зонтик и бутылку Jack Daniels

В том, что мы едем в нужном направлении, сомневаться не приходилось, на каждой следующей станции вагон все больше заполнялся длинноволосыми субъектами в футболках и нашивках металлических групп, причем все как один тащили за плечами палатку и спальный мешок. Поначалу мы решили, что таким образом местные металлисты просто хотят отдохнуть от надоевшего немецкого комфорта, но к моменту прибытия в город Ицехо начали закрадываться первые сомнения в том, сумеем ли мы найти вообще хоть какое-нибудь жилье. Еще через каких-то полчаса мы вывалились из душного автобуса, и пред нами предстала картина, которая стала толчком для эмоционального импульса, который, по всей видимости, испытывает каждый богобоязненный паломник, впервые оказавшись на Иерусалимской земле.

Море палаток, уходящее за горизонт, каждая вторая из которых производила звуки металла, тысячи людей соответствующего внешнего вида, излучающие позитив и приветствующие тебя «козой» или рукопожатием, полное отсутствие какого-либо намека на представителей власти и возвышающиеся вдалеке порталы гигантской сцены! На какое-то время мы с Максом потеряли дар речи, потом речь вернулась в виде восторженных выкриков нецензурного характера, затем восторг сменился эйфорией, а вскоре за ней началась легкая паника, – ничего похожего на гостиницу, хостел или ночлежку для бомжей обнаружено не было. Мы поняли, что ближайшие две ночи нам придется провести в чистом поле при полном отсутствии у обоих какого-либо опыта хождения в походы.

Чтобы прояснить ситуацию, было принято решение откупорить заветный Jack Daniels, после пары глотков которого наступило прозрение – нашему взору явился торговый шатер, где большими буквами было написано Everything For Camping. Нашего скромного бюджета хватило на две подстилки типа «пенка» и палатку в весьма подозрительную цену – 45 дойче марок. На рекламной картинке был нарисован живописный горный пейзаж и влюбленная пара, греющаяся у костра. В действительности, нам была выдана коробка размером с коробку для обуви. На наш вопрос – «а где собственно, сама палатка?», продавец ткнул указательным пальцем в коробку, после чего многозначительно поднял большой палец вверх и как-то неловко то ли улыбнулся, то ли хихикнул.



Найдя место нашей предполагаемой дислокации (кстати, прямо напротив входных ворот, откуда была видна и еще более слышна главная сцена, на которую через пару часов взошла малоизвестная группа с ничего не говорящим нам названием Dimmu Borgir), мы достали содержимое коробки. В руках у нас оказалось: клеенчатый мешок с молнией (одна штука), веревка (одна штука), палочки (две штуки), железные колышки (шесть штук). Протупив над всем этим пару минут, мы решили обратиться к помощи профессионалов – группе итальянцев, которые только что возвели возле нас шикарный палаточный дворец. К тому моменту мы уже успели пообщаться со многими из съехавшихся на фестиваль, и легкий шок от того, насколько контактны и дружелюбны абсолютно все вне зависимости от страны и музыкальных предпочтений, сменился на приятное чувство всеобщего единения.

Итальянцы не стали исключением и заверили нас, что они способны собрать палатку любой сложности конструкции. Подойдя через некоторое время к нам они с видом заправских палаточников спросили, где собственно, наша палатка. После передачи в руки наших соседей всего, что вывалилось из нашей коробки, в их глазах начало читаться что-то среднее между удивлением, недоумением и обескураженностью – будто вместо обещанного спагетти им вдруг принесли макароны по-флотски.

В итоге российская сообразительность возобладала над опытом – палатку мы с Максом соорудили сами, и, хлопнув друг друга по рукам, предложили итальянцам отметить это грандиозное дело. Поверьте, если бы в тот год проводился бы конкурс на самую «отстойную» палатку, мы бы получили первый приз, а также приз зрительских симпатий и отдельный приз от окружающих в качестве сочувствия. Если я еще как-то мог поместиться в нее целиком, долговязый Макс помещался туда только наполовину.



Вдобавок палатку сильно штормило, и тут и пригодился зонтик, который был развернут внутри, образовав собой что-то типа каркаса. Но стоит ли жаловаться на бытовые неудобства, когда за сегодня тебе предстоит увидеть сразу Lake Of Tears, Sodom, Therion, Virgin Steele, Rage с симфоническим оркестром и кучу всего в придачу? Последний этап – обмен билета на браслет (еще одно доселе невиданное чудо организации), и мы внутри! Да блин, мы в Германии на мощнейшем фестивале, и ближайшие два дня весь мир может поцеловать меня в задницу!

Подробно описывать все увиденное на сценах нет смысла, ибо большинство из впервые увиденных нами групп уже не раз посетили Россию (причем некоторые из них не без моего скромного участия), а вот впечатлений от того, что происходило на самом фестивале был переизбыток еще тот! Оказалось, что совершенно спокойно можно подойти поближе к сцене, не применяя при этом локти, – публика сама пропускала тебя вперед. В новинку была и работа секъюрити, никогда доселе я не видел столь почтительного уважения к зрителю, даже если этот зритель приземлялся в яму между барьером и сценой как мешок с говном. Вместо того, чтобы отпинать незадачливого хэдбенгера и выгнать вон (как это не раз наблюдалось в те годы на той же Горбушке), любителя стейдждайвинга и краудсерфинга аккуратно поднимали, отряхали и спокойно провожали назад в зал.



Совсем уж запредельной «дикостью» показалась раздача воды зрителям в первых рядах и согласие сфотографировать тебя на твой фотоаппарат в момент отчаянной тряски головой. Сразу было видно отличие совковых служб безопасности от западных. Тут секъюрити работали на одном поле со зрителем и обеспечивали безопасность, в первую очередь, тех, кто отдал свои кровные дойче марки, часть из которых и пошла на зарплаты охране, в то время как у нас до сих пор встречаются охранники, которые смотрит на посетителя как на врага и вредителя.

Впрочем, мы обнаружили и чудеса иного рода. Так выяснилось, что многие из немецких металлистов те, простите, еще свиньи. К концу первого дня фестиваля многие проводили свой досуг валяясь в собственной блевотине, а все заборы были старательно обоссаны многоструйным слоем. Апогеем всего была огромная куча дерьма, которая капала с потолка туалетной кабинки на следующее утро, когда ваш покорный, так и не сумевший заснуть в силу неимоверного ночного колотуна решил справить естественные потребности. Впрочем, эта ложка гов…, или, если вам будет угодно, дегтя, никак не смогла испортить ту медовую бочку под названием Wacken, что мы испили за те два дня, усладив свои барабанные перепонки звуками кумиров, узреть которых доселе можно было лишь со страниц журналов и на среднего качества видео-копиях. Несмотря на усталость, дичайший холод по ночам, постоянный страх за то, что на твою и без того шаткую палатку завалится какой-нибудь пьяный «обрыган», экономию на питании, мы увидели то, что не могли даже представить до этого. Это был иной лучший мир, наполненный восторженными эмоциями и непередаваемыми впечатлениями.

Вернувшись в Гамбург, мы с Максом напоминали двух бомжей, ночевавших на помойке – вся наша одежда была пропитана потом и грязью, пленочный фотоаппарат сказал «auf wiedersehen» после того как я встал под шланг с водой, которым секъюрити поливали всех желающих прийти в себя после рубилова под палящим солнцем, запасы валюты подходили к нулю, а на наших небритых лицах читалось счастье, которое было сравнимо с экстазом Христофора Колумба, впервые подплывшим к землям Америки.

С тех пор я посетил ни один десяток фестивалей, где вопросы комфорта были решены заранее и более тщательным образом, а по сравнению со многими из них Wacken-1997 сейчас кажется местечковым клубным шоу. Но воспоминания от той поездки до сих пор остаются одними из самых теплых и ярких. Это был мой первый фестиваль, это был мой первый и пока что единственный Вакен!