Возможно, не все поклонники Diary of Dreams знают о том, что гитарист этой группы, Гаун:А, параллельно нарезает безумный рок-н-ролл в собственном проекте Stoned Age. Свою музыку он склонен определять как psychotic-voodoo-punk, что в целом примерно соответствует действительности. Для тех, кто привык воспринимать этого музыканта через романтичный ореол песен Diary of Dreams, это проект может стать небольшим потрясением. Stoned Age – это состав из десяти человек, грязный и оглушительный звук, почти животная энергетика и сумасшедшие кавер-версии хитов Bad Religion, The Cranberries и ... t.A.T.u! Об остальном нам расскажет сам Гаун:А.

Расскажи, как все начиналось?

Вначале был шум: ни названия группы, ни структуры не было и в помине. Мы собрались вместе, чтобы выпустить пар. Мы даже и не думали дать кому-то послушать тот шум и гам, который мы творили. Каждый из нас только отдаленно имел представление о музыке. О вокале тоже речи не было – был ор, и то тут, то там, в ор вставлялось слово. Я до сих пор тащусь от этого.

Как пришла идея названия группы?

Со временем это как-то развилось в то, что наши друзья стали приглашать нас играть на их вечеринках. Они делали флаеры и попросили нас придумать название. Так что нам пришлось что-то выдать. И это было слово Stabilators – первое, что пришло в голову нашему барабанщику. Несколько месяцев мы выступали под этим названием, пока мой брат не пришел в группу. Мы тогда играли на вечеринке, проходившей под девизом: Stone Age. Кому из нас пришла в голову идея назвать так группу, я уже не помню, но это название очень подходило нам и в итоге прижилось.

Расскажи о вашем музыкальном стиле: психотический вуду-панк.

Меня всегда напрягало, что группу представляли как «панк-рок». С одной стороны, это было хоть какое-то определение, с другой – это сильно сужало наши рамки. В то время в Германии наш «панк-рок» испытывал большое влияние сайкобилли. К тому же у нас постоянно менялся состав, а с ним и влияния на наше звучание.

Мы никогда не придерживались какой-то линии. С годами группа мутировала в яркую кучу мала. Разные вкусы смешивались в нечто психотическое. «Вуду» пришло вместе с Маури и по сей день остается одним из важнейших элементов. Думаю, что с определением «психотический-вуду-панк» мы имеем нечто хаотическое, мрачное, громкое – что является странной смесью, но мне это нравится.

У вас яркие выступления. Обычно вы все в крови или грязи. И еще сексуальные медсестры выходят с вами на сцену. Вы долго придумываете концепцию ваших шоу?

Идеи внешнего вида для выступлений всегда приходят спонтанно. Если какая-то идея нам нравится, то мы ее повторяем. Это может касаться, как отдельных песен, которые мы играем вживую, так и целой концепции. А основная концепция – это «никакой концепции». Кто хочет искать в этом смысл – ради бога! Я никогда об этом не думал, я просто делал, именно это мне всегда и нравилось в Stoned Age. Ори себе от души, и пусть другие сломают себе головы – как по мне, так вполне здоровая концепция.

Кто ответственный за тексты? Как родилась, например, песня «Eisengenital» («Железные генеталии»)?

Каждый в группе привносил что-то свое, касается ли это текстов или песни в целом. Поэтому и структура и содержание песен всегда разные. Некоторые песни очень даже личные, что на первый взгляд совсем незаметно. Рольф Мессаль (или Onan Rom) до самой своей смерти оказывал огромное влияние на группу. (Рольф Мессаль – участник Stoned Age умер 18 августа 2011 года, – прим. ред.) Это был один из немногих людей, кто понимал мой внутренний мир. Наши музыкальные пути всегда пересекались, и мы часто вместе сочиняли.

Песня «Eisengenital» одна из тех, на создание которых ушло ровно столько же времени, сколько она длится. Она состоит на девяносто процентов из сарказма и на десять процентов из тайного компонента. Я тогда не смог дозвониться своей девушке и оставил ей такое вот сообщение на автоответчике. В то время не у всех были мобильные телефоны. Те, у кого они были, были зачастую маленькими безмозглыми психами, которые компенсировали таким аппаратом длину своего члена. Специально для них и написана эта песня. Правда, теперь мобильники доступны, как и пиво, поэтому она несколько потеряла актуальность.

О группе давно не было слышно. Какие у вас новости? Готовите новый материал?

Новый материал уже есть, мы записал песни на студии «Rock-tracks» в Леверкусене. И теперь его надо свести. Но мы не торопимся, хотим подготовить альбом без суеты. Когда нет лейбла, это имеет свои преимущества, в нашем случае это означает: никакого давления! Когда и в какой форме мы издадим новый альбом пока неясно, но в любом случае в этом году вы обязательно услышите что-то новое от Stoned Age.

Вы сделали кавер на t.A.T.u. «All the Things she said». Как это произошло? Как вы пришли к такому решению?

Мы записали эту песню для одного немецкого панк-сборника. «All the Things she said» звучала тогда из-за каждого угла и действовала на нервы невероятно. Мы просто обязаны были ее изнасиловать. И эту полную ненависти версию в результате отказались брать на сборник. Мы сыграли ее раз на концерте, и с тех пор я ее не слышал. Текст мы тоже немного изменили, чтобы добавить извращения. Правда, эти изменения утонули в истошных криках.

Расскажи, пожалуйста, о других каверах.

Эти каверы от Stoned Age всем очень полюбились. У нас два способа записать кавер. Первый – записать песню, чтобы она больше не имела ничего общего с оригиналом, а звучала, как Stoned Age. Второй – добивать эту песню до тех пор, пока не получится что-то, что нам понравится. Это более интересный вариант. Выбор песен всегда зависел просто от группы. Мы сделали бессчетное количество каверов, которые мы играли только в живую и только ограниченное количество времени. Список очень длинный.

Музыка Diary of Dreams сильно отличается от того, что ты делаешь в Stoned Age. А что тебе самому больше по душе: дарквейв или сайкобилли? Какую музыку ты вообще любишь?

Музыкально я себя не ограничиваю. У меня очень разнообразные предпочтения. Какую музыку я хочу послушать, всегда зависит от моего эмоционального состояния. Но мне всегда нужен выбор!

Как думаешь, почему Diary of Dreams сейчас так популярны, а Stoned Age – нет?

Разные проекты имеют разную структуру, и каждый – свою маленькую Вселенную. Stoned Age не сильно продвинулся по части популярности. Если что-то кому-то не нравилось, мы просто этого не делали. Когда нет спроса – нет и концертов. Нет времени или денег – выпуск альбома длится годами. Так случилось с альбомами «Five Heads – No Brain» и «I Am The Virus».

Мы никогда не прекращали нашу деятельность, но перерыв между этими альбомами, тем не менее, занял десять лет. С такими темпами мы просто не можем стать популярными.



Тебе нравится современная сайкобилли-сцена? Какие твои самые любимые альбомы?

Я до сих пор интересуюсь сайкобилли-сценой. И хоть и редко, но посещаю концерты в свободное время. Удивительно, как выросла эта сцена по всему миру и как продолжает развиваться.

Я не могу назвать свои любимые альбомы, так как это всегда зависит от моего настроения. Чего мне всегда хочется, так это широкого выбора из самых разных групп. Что мне всегда нравилось в сайкобилли, так это темная сторона, которая у разных групп проявляется в большей или меньшей степени.

А еще восхищает то, что, например, группа the Meteors существует с конца семидесятых, а Demented Are Go – с конца восьмидесятых годов, но до сих пор можно попасть на их концерт.



В клипе Diary of Dreams «The Wedding» ты играешь на контрабасе, это контрабас Stoned Age?

Да, это тот самый контрабас.

А что случилось с твоей прической? Почему ты сбрил свой шикарный ирокез?

Это уже не в первый раз. Мне нравится каждый раз отращивать свой ирокез с нуля. Каждые два года это обязательная процедура.

И ты снова отрастишь его?

Да, конечно, я ведь должен что-то сбрить через два года.

Я слышала, что в один из ваших первых приездов с Diary of Dreams в Москву тебя куда-то не пустили из-за твоей прически. Это правда?

Да, было такое. Меня не хотели пускать в Кремль, преградили дорогу автоматом. Причиной тому была прическа. Я одолжил шапку у знакомого, что не только согрело выбритые части моего черепа, но и позволило пройти в Кремль.

Со мной такое происходит по всему миру, включая Германию. Двадцать лет назад это случалось чаще, а теперь люди становятся более терпимыми. По-моему, это одно из того хорошего, что принес в этот мир интернет – у людей понемногу пропадает страх перед незнакомым.

Скажешь что-нибудь в заключение?

Я бы хотел посвятить свои заключительные слова Рольфу, человеку, который очень много для меня значил. «Ищи выход, чтобы войти».