Rock Oracle - ROME
ROCK ORACLE №5 12/2012

rome

Один из самых интригующих и завораживающих артистов современной дарк-фолк-сцены Rome вернулся со своим новым альбомом «Hell Money». Эта работа сильно выделяется на фоне всей дискографии артиста. Ее представление, как обычно, перегружено высокопарными эпитетами, описывающими одинокое путешествие в самое сердце ночи и всякое такое прочее. Но лучше всего о ней расскажет сам автор – Джером Ройтер.

Говорят, что «Hell Money» кардинально отличается от остального материала Rome. Что же произошло с момента выхода твоего предыдущего альбома?

«Hell Money» – просто гораздо более личный альбом, никакой особой концепции у него нет. Он вращается вокруг моего личного мира и больше ничего.

Были ли какие-то особые события, повлиявшие на этот альбом?

Не знаю. Это просто происходит. Нужно следовать своему воображению, куда бы оно тебя ни вело.

Эту пластинку называли «одиноким путешествием на краю ночи»…

Это просто путешествие во тьму чьего-то сердца. Вообще, мне сложно подробней рассказать об этом.

Есть ли разница между одиночеством и уединением. Ты часто чувствуешь себя одиноким?

Да, разница между одиночеством и уединением есть. Мне нравится уединение. Так я черпаю вдохновение. Я больше не чувствую себя одиноким в толпе, как это было, когда я был ребенком, но я привык к этому. Вообще-то, мне нравится, что в толпе можно сохранить безликость.

У тебя есть близкие люди, которые сопровождают тебя в этом путешествии?

О, на этот вопрос не так-то просто ответить. Это нечто личное. Иногда мне требуется полнейшее уединение, но я не отшельник. Меня окружает много людей, некоторые из них мне особенно близки.

Опять же в описании альбома есть эпитеты «больной» и «интимный». Неужели мы услышим что-то «больное» даже для тебя?

Для меня нет ничего «больного». Это все проявления жизни. Просто на этом альбоме есть моменты, которые мне некомфортно обсуждать. Это было странное решение, позволить другим людям разделить со мной эти моменты. Но, в конце концов, это всего лишь музыка с какими-то словами, и я подумал, это сойдет.

Болезни принято лечить. Но многие артисты, кажется, упиваются своими проблемами, ты не находишь?

Да, это может вдохновлять, но не потому, что это ненормально, а потому, что в этом кроется нечто важное. Я ведь не шок-рокер, который пытается привлечь к себе внимание каким-то «больным поведением». Вот, что было бы ужасно.

А как насчет твоих слушателей, которые порой находят отражение своих жизней в песнях Rome?

Это вполне нормальное явление, вообще-то, ха-ха. Музыка может переступить границы. Музыка строит мосты там, где они немыслимы. Это мне больше всего и нравится. Слушая мои песни, обо мне можно узнать гораздо больше, чем, например, столкнувшись со мной на улице. Это нечто интимное – то, из-за чего можно почувствовать близость между нами, даже если мы никогда не встречались. Мне всегда нравилось это в музыке. Так что, если кто-то увидит в моих песнях отражение своей жизни, это лишь означает, что я прохожу через то же самое, что и слушатель.

На новом альбоме ты вроде несколько отошел от философских и политических тем. Это так сказалась своеобразная новая интимная волна в твоем творчестве?

«Новая интимная волна», мне нравится это. (Смеется) Несмотря на то что я все же попытался вместить в этот альбом атмосферу, перенесенную частично из мира литературы (например, из работ Уильяма Берроуза), большая часть этого материала никак не связана с внешним миром.

Есть мнение, что сольное творчество Майкла Джиры из Swans в той или иной степени повлияло на эту запись, что скажешь? И какие еще музыканты вдохновляли тебя во время записи?

Не знаю. Мне сложно контролировать то, что у меня получается. Я делаю то, что считаю правильным, даже если слушателя это наведет на мысли о других музыкантах. Пока я это чувствую, это искренне, а значит, не так уж плохо.

Например, песня «Silverstream» с нового альбома напомнила многим песню Tiamat, которую я в жизни не слышал! Но так как многие мне сказали, что вокал очень уж похож, я послушал, и оказалось, действительно, очень похоже. (Смеется) Но я сделал это не специально. Я даже подсознательно не мог ее скопировать, потому что никогда ее не слышал. В музыке такое случается. В мире столько нот!

И, несомненно, я претендую на уникальность моего творчества, не хочу, что бы меня узнавали только по заимствованным идеям. Но заимствование – очень важная часть музыкального процесса. Нельзя же каждый раз изобретать велосипед. Приходится брать что-то за основу и превращать это в свое личное. На моих ранних работах хорошо слышны многие влияния, но это нормально, потому что вместе с этим можно услышать и мои собственные идеи. Чтобы найти себя, необходимо время. Но, когда ты найдешь, это не конец, а лишь начало поиска нового, потому что нельзя повторяться… такой вот замкнутый круг, полагаю. (Смеется)

Ты говорил, что Леонард Коэн и Ник Кейв тебе ближе, чем сцена, к которой относится Rome. Пытаешься ли ты адаптировать их творчество к музыкальному направлению, в котором сам играешь?

Я не пытаюсь никого копировать. Кое-что с «Hell Money» напоминает Кейва, но, клянусь, это совпадение. Мне понравилось, как это звучит, и я оставил. Это очень искренняя запись, и я не хотел ничего менять. Что касается Коэна и Кейва, знаешь, Лемми как-то сказал: «Та музыка, которая впервые изменила твою жизнь ¬– лучшее из всего, что ты услышишь даже после».

Для меня это был Леонард Коэн, когда мне было примерно десять лет. Я услышал его, сидя на заднем сидении машины моего отца, когда мы путешествовали по Европе (он преподавал в театре и часто принимал участие в международных фестивалях в то время). Так началось мое формирование. Я влюбился в его голос, и это определило мое творчество.

Какое место занимает театр в твоей жизни сегодня?

Я никогда не был профессиональным актером. Я принимал какое-то минимальное участие в ряде проектов в Люксембурге. Но в 2005 году я решил, что хочу сосредоточиться на музыке, потому что заниматься и тем и другим не было возможно. Хотя иногда мне этого не хватает.

В твоих песнях много цитат и ссылок на литературные произведения. Мог бы ты назвать базовый список литературы, который поможет разобраться в твоей лирике?

Не надо ничего читать, чтобы понять мои песни. Но, чем больше читаешь, тем больше появляется смысла в них, да и во всем мире! ЧИТАЙТЕ! Читайте как можно больше! Бегите и возьмите книги, которые вам интересны, следуйте внутреннему голосу! Просто идите туда, куда хотите, литература сама вас там найдет. Литература, как и музыка, в некотором смысле, – это огромная семья, компания старых друзей (большинство из них уже мертвы), которые разговаривают с вами, когда больше никому до вас нет дела.

Одна из новых фотографий, на которой ты держишь распятие как рогатку, напомнила мне картину Гигера. Имеет ли этот художник какое-нибудь отношение к этому?

Гигер – это забавно. Признаться, он не оказал на меня ни малейшего влияния, но мне очень нравятся некоторые его картины.

Чем больше я читаю о тебе, тем меньше ты похож на обычного человека, скорее, на какое-то странное создание. Расскажи о своем обычном дне. Что ты ешь на завтрак? Катаешься на велосипеде?

У меня нет обычных дней. Я все время в дороге, потому что это моя работа, потому что мне это нравится. Я часто летаю, живу в отелях. У меня есть место, которое называется домом, но я никогда не задерживался там дольше двух недель. У меня совсем немного вещей – так что, если я съеду, мне не придется паковать слишком много всего.

Когда я дома, я встаю в шесть или семь часов и сразу начинаю работать, зачастую пропуская завтрак. Я привык работать по ночам, но из-за гастролей такой график мне не подходит. Так что теперь я работаю рано утром, пока еще совсем тихо. У меня нет велосипеда. Ребенком я катался на велике, но по большей части я жил в городах, где велосипед был не нужен, или ему не было места.

 

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

ROCK ORACLE ONLINE:


ПОИСК НА САЙТЕ: