Шведы Opeth, в мае выпустившие свой уже девятый по счету альбом «Watershed», находятся в длительном гастрольном туре. Несколько концертов в конце июня пришлось отменить, ибо вокалист группы Микаэл Акерфельдт где-то подхватил «детский» недуг — ветрянку. К моменту запланированного с «RockOracle» интервью Opeth уже возобновили тур, но Микаэл все еще избегал общения с прессой.

Так что усиленной бомбардировке журналистскими вопросами на финском фестивале «Ruisrock» подвергся гитарист группы Фредрик Акессон. И начали мы беседовать вполне нетрадиционным образом: помогая Фредрику вылезти из зарослей лопухов, в которые он упал, едва сев на стул.

Как ваши дела? Как настроение?

Все хорошо, Микаэл приходит в форму после болезни — на лице еще есть небольшие отметинки, но он уже в состоянии нормально петь, чему мы все очень рады.

Из-за вынужденной паузы вы пропустили какие-то особо для себя интересные фестивали?

«Graspop», хедлайнером на котором были Iron Maiden, я очень хотел посмотреть их шоу. Плюс, на этом же фестивале играли многие наши друзья. Еще мы пропустили пару шоу в Швеции, а дома мы в последнее время играем не так уж и часто. Но мы наверстаем упущенное в августе. В жизни бывают и более значительные неприятности.

Ты когда-нибудь общался с теми членами группы, которые покинули Opeth еще на начальной стадии существования, в девяностые? Интересно, они не жалеют о своем решении?

Ну, я лично не знаю, например, Дэвида Исберга, так что мне сложно ответить на этот вопрос. Но мы когда-то обсуждали это с Микаэлом и увидели странную закономерность в том, что все музыканты, покинувшие Opeth, сейчас занимаются вещами, абсолютно не связанными с музыкой. Но поскольку они ушли из музыкального мира, может быть, они просто вовремя поняли, что это занятие не для них?

А ты сам не боишься того, что, если тебе вдруг придется покинуть Opeth, ты тоже каким-то образом совсем уйдешь из музыки, как те парни?

О нет, музыка — это все для меня. Я по жизни ничего другого не умею делать. Да, я промышлял всякими идиотскими заработками раньше, но сейчас я не хочу и не могу делать ничего другого. Я мечтал стать гитаристом с четырнадцати лет, и это была борьба не на жизнь, а на смерть. Сейчас я наконец-то могу профессионально заниматься музыкой. К тому же я играю со своими кумирами в прошлом — Opeth. Я не могу представить себе, что я занимаюсь чем-либо другим. Я надеюсь, что, как, например, Рони Джеймс Дио, всю жизнь буду заниматься только музыкой.

Opeth подписали контракт с «Roadrunner Records». Вам нравится сотрудничать с ними?

О да. Они работают очень профессионально, следят за соблюдением авторских прав и предоставляют нам полную творческую свободу. Не объясняют нам, как должны звучать песни. И они очень хорошо управляют распространением дисков, плюс, «Roadrunner» имеет подразделения во многих странах, так что сотрудничество с этим лейблом нам и выгодно, и приятно.

Ты не сомневался, принимая решение сменить Arch Enemy на Opeth?

Ну, я вообще-то этого не решал, меня из Arch Enemy просто выгнали. Это случилось из-за того, что изначально в группе играли два брата (Майкл и Кристофер Эмотты — прим. ред.). Потом Крис решил уйти из группы и на его место пргласили меня. Все время, пока я играл с Arch Enemy, не могу сказать, чтобы я сильно наслаждался атмосферой в группе; временами она накалялась так, что мне становилось неуютно. А потом Крис решил вернуться в группу, соответственно, для этого ее покинуть должен был я. А через два месяца после ухода из Arch Enemy я уже играл в Opeth.

Те пара месяцев были для меня достаточно сложными, я уже подумывал, не основать ли мне свою группу. А потом мне позвонил Микаэл, с которым мы немного поиграли вместе. Думаю, это было что-то вроде неофициального прослушивания. Я сыграл ему кое-что из своего, он дал мне послушать новые композиции Opeth. Для меня это была просто почти нереальная возможность — играть в группе, чьим поклонником я всегда являлся.

Кстати, ты недавно упоминал, что тебе было непросто приспособиться к манере игры Микаэла.

Да, в особенности это относилось к акустической игре. У него особая, «щипковая» манера играть пальцами, раньше я так не играл. В смысле, я играл классику, Паганини, но, разумеется, это мне мало помогло, так как я играл медиатором. Так что мне пришлось изрядно потрудиться над старым материалом Opeth, пока я не стал делать все как нужно. Я знал эту технику и раньше, но чисто теоретически. Но, в то же время, это мне и нравится: играя с Opeth, я совершенствуюсь профессионально, и в данный момент я великолепно могу справиться с любым материалом.

Ты много говоришь о том, что Opeth дал тебе, а как ты думаешь, что ты сам принес в Opeth?

Я не имею права говорить о себе как о ком-то, принесшем в Opeth нечто новое. Основная часть музыки была написана до моего прихода в группу. Что я вижу сейчас: мне очень нравится то, что эти парни делают, как они работают, как они общаются. Это было великолепное начало, а сейчас я — это часть Opeth.

Запись альбома «Watershed» для тебя стала первым опытом студийной работы с Opeth. Отличался ли этот процесс от прежних записей, в которых ты участвовал?

Прежде всего, это был очень профессиональный процесс. Каждый член группы знал, что именно он должен делать, песни были отрепетированы заранее. Мы абсолютно отключились от внешнего мира и закрылись в студии, которая расположена в лесах за пределами Стокгольма. Вокруг не было почти ничего — пара домов и магазинчик где-то неподалеку. Так что у нас не было «внешних раздражителей» вроде баров и клубов. Мы жили в этой студии и работали по восемь-десять часов в день.

Сколько времени заняла запись альбома?

Сама запись заняла около пяти недель, но, разумеется, к этому надо добавить время на обработку и сведение материала. Так что, в общем, это заняло около двух месяцев. Студия, в которой мы работали, хороша тем, что фактически это две студии под одной крышей. Мы могли работать сразу в обеих и одновременно записывать разные партии.

Знаешь ли ты, почему было решено сделать две версии последнего альбома — простую и ограниченный тираж с бонусами?

Обычно лейбл выпускает ограниченный тираж до выпуска альбома, что очень хорошо для поклонников. У них есть выбор, либо купить просто альбом, либо бонусный вариант, если они хотят услышать все раньше. И в бонусном варианте они получают достаточно щедрый подарок: три дополнительных песни, фото- и видеоматериал. Я думаю, это в большей степени стратегия звукозаписывающей компании, нацеленная на более успешную продажу альбома. С нашей стороны это также является подарком поклонникам. В наши времена нелегального скачивания музыки очень важно подарить своим настоящим фэнам что-то дополнительное вместе с оригинальным альбомом.

На limited edition мы можем услышать кавер-версию одной из песен Мари Фредрикссон из Roxette, «Den Standiga Resan». Достаточно неожиданный выбор песни.

Это был выбор Микаэла. Я сам был в шоке, когда он сказал мне об этом. Я подумал: «Это же попса!». Но, хорошенько вслушавшись, я понял, что это не нечто банальное... Чем-то она даже похожа на некоторые мелодичные вещи Opeth, потому что она такая печальная. В любом случае, эта песня не имеет ничего общего с тврчеством Roxette. Это песня сделана в рамках соло-проекта Мари, и Микаэл бредил этой песней уже долгое время.

А сам ты в данный момент какую музыку слушаешь?

О, много всего разного. В принципе я металлист. Мне нравятся многие новые группы, вроде Mastodon и Black Mountain. Я постоянно проверяю, нет ли чего новенького у моих любимых групп Testament, Judas Priest... Правда, честно говоря, пока что я не проникся последним альбомом Judas Priest. И благодаря тому, что Микаэл настоящий музыкальный маньяк, я открываю для себя кучу интересной музыки, семидесятых годов, например.

Вы недавно сняли великолепный клип на песню «Porcelain Heart». Является ли он чем-то особенным для тебя, ведь ты — один из авторов этой песни?

Ну, мне очень нравится сама атмосфера этого видео. Мы снимали его в старинном замке за пределами Стокгольма, наша роль была очень легкой: мы просто сидели и играли. Актерам пришлось труднее. Но идея действительно была замечательная — мы хотели воссоздать атмосферу «Суинни Тод».

Вы часто играете за границей. Что ты можешь сказать про публику на концертах Opeth в разных странах — она отличается?

Не сказал бы, что она очень отличается, но вот, например, в Турции на нашем концерте было настоящее буйство, похоже зал вел себя и в Канаде. И я жду с нетерпением, когда мы сможем поехать в Австралию, я был там с Arch Enemy. Публика в Австралии просто замечательная. Увы, пока у нас не было случая сыграть концерт в России, но я слышал о ней много хорошего от других групп.

Пожелав Фредрику скоро осуществить это желание, приехав в Россию вместе с Opeth, мы распрощались с ним, уже с тревогой наблюдая, как пройдет его процесс расставания со злосчастным стулом. Но в этот раз, очевидно наученный опытом, Фредрик лопухов не потревожил.