Немецкая группа Crematory по праву занимает свое (далеко не последнее) место в готик-металлическом пантеоне. Образовавшись в 1991 году, группа успела записать достаточное количество хитов — теперь уже ставших настоящей классикой стиля, вдоволь поэкспериментировать с собственным звучанием, отпраздновать десятилетний юбилей и самораспуститься… Чтобы снова собраться через три года и ознаменовать свое возвращение выпуском альбома с громким названием «Revolution»! В этом году нас ждет третий «постреволюционный» альбом группы «Pray», о котором нам рассказал барабанщик и первый человек в группе, Маркус Юллих. Стоило мне только снять трубку, как я услышала радостный вопль: «ПРИВЕТ, РОССИЯ!»

Привет из России!

Так классно, что мы связались!

Тебе нравится бывать в России?

Это просто прекрасная страна, прекрасная Москва и прекрасный Санкт-Петербург! Мы приезжали два раза, и это было так здорово, все было очень хорошо организовано! Мы любим Россию, мы скучаем по России, мы хотим снова приехать в Россию!!!

Ну так приезжайте! Мы с нетерпением ждем вас!

Мило! Так мило!

Расскажи о новом альбоме.

Мы начали писать песни в феврале 2007 года. Мы тогда — это не шутка! — только-только приехали из России. Это были лучшие из концертов! Все было отлично организованно, мы получили массу удовольствия, несмотря на то, что мы исполняли много старых песен. Мы собрались вместе, чтобы обсудить материал для нового альбома. И мы подумали: «Так, мы круты, у нас куча фанатов, которые любят наши старые работы. Давайте все вместе вспомним чувства, которые мы испытывали на «Illusions» или «Awake», и запишем крутой современный готик-метал альбом!»

Так получается, Россия вдохновила вас на запись этого альбома?

Да, потому что только в России мы играли старый материал. И не знаю даже, что нового на последней записи, потому что мы получили огромное удовольствие, играя как в старые добрые времена. «Klagebilder» был написан более в роковом стиле, «Revolution» — больше в электронном стиле, а теперь мы вернулись к корням, к атмосферным клавишным, к тяжелым гитарам, и получился очень хороший современный готик-метал альбом.

Есть ли у него какая-нибудь концепция?

Не совсем так. Лирика не объединена никакой общей идеей, так как мы сконцентрировались на музыке, на готическом стиле. На последних двух альбомах мы немного упустили эту тему, так что решили вернуть тьму и глубину, чтобы альбом был более мрачным.

Странно, но название «Pray» не очень-то мрачное...

Это не связано с религией. (Смеется) Я сегодня весь день даю интервью, и все спрашивают: «Crematory ударились в религию?» Этот альбом никак не связан с религией. Даже посмотреть на обложку... Когда мы писали лирику, потом, когда записывались, оформляли альбом, мы решили, что «Pray» — хорошее название для готического альбома. Вот почему мы назвали его именно так.

Расскажи об оформлении подробнее. Это какая-то история о девушке?..

Да-да... Эта девушка... она работает на меня... она моя секретарша. (Смеется) Мы вместе со всеми членами группы продумывали всю концепцию альбома, не только музыку, но даже и обложку. Это достаточно привлекательная девушка, поэтому мы решили задействовать ее в фотосессии. У нас было много разных идей, но получилась вот такая история в картинках. Вы можете посмотреть фотографии на нашем официальном сайте, там все те фотографии, которые и в буклете.

Как ты оцениваешь этот альбом на фоне предыдущих работ?

Этот альбом отличается от всего, что мы делали раньше. Каждый релиз по-своему важен для нас, с каждым мы делали шаг вперед, постоянно меняя что-либо. Мы ценим все наши работы. С этим альбомом мы вернулись немного назад, и попробовали поймать то мрачное настроение из прошлого.

Crematory с самого начала стали успешной группой. И на протяжении всего творческого пути успех не изменял вам. Как ты думаешь, что ожидает новый альбом, будет ли он столь же успешным?

Думаю, об этом следует спросить фанатов. Мы лишь надеемся, что сделали шаг в правильном направлении. Для меня это отличный альбом. Когда я, слушая «Pray», закрываю глаза — я вспоминаю, как все было десять лет назад, потому что мы использовали инструменты, вложили чувства, атмосферу тех времен, когда мы были на пике популярности. Я надеюсь, что мы приняли правильное решение в правильный момент.

На каком языке тексты на этот раз?

Только на английском.

А почему?

Ну, потому что предыдущий альбом был полностью на немецком, и мы решили, что этот следует записать полностью на английском. Я почти уверен, что следующий альбом будет снова полностью на немецком...

Тебе нравится, когда Crematory приписывают к мэйнстриму?

Пффф... Вопрос в том, что есть мэйнстрим... Crematory — это группа, у которой на каждом альбоме есть по два хита, которые были очень популярны по всему миру. Лично я не знаю другой группы, похожей на Crematory. Мне кажется, мы — самобытная группа, со своим собственным стилем. Мы не дэт-металическая группа, не поп-группа с девичьим вокалом. Мы играем нашу собственную неповторимую музыку.

Что ты подумал, когда впервые увидел клип Crematory на MTV или VIVA?

Мы очень гордились собой. Знаешь, я начал играть на ударных, когда мне было десять лет. Тогда я читал какой-то журнал о музыке... И я тогда сказал своей матери: «Мама, я появлюсь на страницах этого журнала, и тогда я буду известной рок-звездой!» (Смеется) Это была всего лишь мечта, мне было всего десять!

То, чего мы достигли с Crematory на данный момент — просто невероятно! Когда мы только начинали, мечтой каждого члена группы было записать альбом, играть нашу музыку. Мы играли для наших фанатов по всему миру, потому что именно фанаты сделали нашу мечту осуществимой. Мы помним о том, как важно, чтобы людям понравилась запись. И мы очень гордимся тем, чего достигли на данный момент.

Ты сказал, тебе было десять лет? А почему ударные?

Не знаю... Когда мне было шесть, мне подарили на Рождество мою первую «ударную установку» — просто детская игрушка, я все время с ней играл. Ближе к следующему Рождеству я сказал отцу, что хочу настоящие барабаны. Но он сказал «нет»: «Ты слишком мал, лучше поиграй на клавишных, вот тебе синтезатор — играй на нем!» И мне подарили синтезатор. И я играл долбаные рождественские песни на долбаном синтезаторе...

Через год я снова пришел к отцу с той же просьбой. Но он сказал «НЕТ»: «Ты слишком мал, лучше научись играть на гитаре». Я поучился играть на гитаре, и через год я снова пришел к нему и сказал: «Все, хватит! Мне десять лет. Я достаточно взрослый. Я хочу эту гребаную ударную установку!» И мне подарили ее. И с тех пор я обожаю барабаны.

У тебя есть любимый барабанщик?

Мой любимый барабанщик — Ларс Ульрих из Metallica. Потому что он может ничего не играть и зарабатывать кучу денег! (Смеется)

А когда ты слушаешь музыку, ты уделяешь особенное внимание ударным?

Нет, не совсем. Может быть, исключением станет Майкл Портной из Dream Theater, но я воспринимаю музыку как нечто цельное.

О распаде Crematory было сказано, что он произошел в связи с материальными проблемами и трениями внутри группы. На твой взгляд, какие именно проблемы повлекли распад группы?

Дело в том, что в девяностых мы были очень популярны, мы зарабатывали достаточно денег, поэтому музыка была нашей основной работой — мы могли прокормить семью, так сказать. Так продолжалось вплоть до 98–99-го. В то время пошла волна незаконного копирования и скачивания. Дела шли все хуже. Стало не хватать денег, чтобы оплачивать счета, и прочее. Начались рассуждения на тему: «Мы, конечно, крутые суперзвезды, но так продолжаться не может. Нам надо найти нормальную работу, устроить свою личную жизнь». Сердце мое обливалось кровью, но разум говорил: «Так надо, так будет лучше — подумай о будущем». Нам очень тяжело далось это решение: принять факт, что все кончено, группы больше нет, придется возвращаться к нормальной жизни, искать нормальную работу, чтобы устроить свою жизнь и будущее.

Теперь я понимаю, что это было лучшее, что мы могли сделать на тот момент. И результат виден сейчас — мы более расслаблены, наше будущее не зависит от успеха группы. Мы рады заниматься музыкой, рады засиживаться в студии, рады каждой возможности отправиться в тур.

И какую ты нашел «нормальную работу», когда оказался перед такой необходимостью?

Я работал в большой страховой компании.

А тебе нравилось?

Да, несомненно. Мой отец посвятил этому двадцать пять лет, я — пятнадцать. Первые десять лет не были столь продуктивными, потому что я уделял много времени и сил группе, но, начиная с 2001, я начал хорошую карьеру в области страхования. В конце концов я открыл свою страховую фирму, на меня работало восемь человек. Но если я прислушаюсь к своему сердцу, намного больше мне нравится заниматься музыкой, чтобы группа была моим основным местом работы.

Как вы познакомились с Катрин?

Мы познакомились как раз, когда собиралась группа. Мы очень сблизились и разделяли работу в группе, например, мы вместе занимались менеджментом и прочим. Четыре года назад она родила мне первую дочь, а восемь недель назад — вторую.

Наши поздравления!

Спасибо большое!

В рецензиях на альбомы, особенно под конец девяностых, часто можно было видеть отсылки к работе именно барабанщика и клавишницы Crematory. Связано ли единство ударных и клавиш еще и с тем, что вы не только «одногруппники», но и семья?

Сложно сказать... Я думаю, что главные действующие лица в Crematory — я и Катрин. В особенности я — я пишу основной материал и продюсирую песни. Несомненно, я главный в Crematory, но группа только тогда будет хороша, когда едины все ее члены. Для меня Crematory — вторая семья.

Вы выступали на знаменитом фестивале «Wacken Open Air». Ты помнишь это выступление? Расскажи о своих впечатлениях.

Это было замечательно. На мой взгляд, это один из крупнейших фестивалей во всем мире. Мы выступали там четыре или пять раз. Там была очень-очень большая отдача от публики, много знакомых нам фанатов и отличная вечеринка за кулисами. Для меня «Wacken Open Air» — потрясающий фестиваль, и я был бы счастлив выступить там и в этом году.

Возможно, ты видел немецкий документальный фильм «Цельнометалическая деревня» о деревне Вакен. Это фильм об обычных жителях деревни, о бабушках и дедушках, о том, как они живут, и как каждый год начинается ад. В этом фильме звучит фраза, что металлисты — ужасные люди, поклоняются Сатане, и прочее, и прочее… Насколько ты согласен с подобным стереотипом?

Ну, так ведь думают по всему миру, да? (Смеется) Я не могу с этим согласиться. Crematory существует более пятнадцати лет, у нас есть поклонники-металисты, поклонники-готы, мы даем концерты по всей Европе, но мы ни разу не столкнулись с какой-либо из ряда вон выходящей ситуацией, касающейся сатанизма или чего-либо подобного. Я очень люблю наших поклонников, мы ощущаем огромную отдачу с их стороны, и я не припомню ни одной неприятности с фанатами.

Как по-твоему, металлист — это характеристика или просто ярлык?

По-моему, каждый человек уникален. Я знаю много людей, которые работают в сфере страхования, и я вижу этих людей на концертах Crematory. Причем, если ты встретишь этого человека на улице, тебе и в голову не придет, что он слушает металл!.. Все, что я могу сказать — независимо от того, кто приходит на наши концерты: металлисты, готы или «нормальные люди», у нас никогда не было проблем, а мы дали, наверное, больше тысячи концертов. Наши фанаты очень милые люди.

Как ты думаешь, твоя дочь будет металлисткой?

Я надеюсь! Знаешь, она ездит с нами в туры, она всегда присутствует на сцене, когда у нас проходит саунд-чек, и она выглядит очень счастливой! Я надеюсь, что она останется в этой музыке!

То есть ты создаешь метал-семью...

Я надеюсь на это!.. Вдруг нам в будущем понадобится еще одна клавишница!

Какую музыку ты сам слушаешь?

О, самую разную! Готик-метал типа Paradise Lost, Amorphis, Nightwish, Pain, Tiamat, также я люблю старую рок-музыку... Много всего.

Скажи что-нибудь для своих фанатов!

Мы надеемся вернуться в Россию как можно скорее, мы любим Россию!