Дуэт Iris начал свое развитие в 1999 году с ретро-синти-поп-композиций, и сразу обнаружив огромный потенциал, музыканты осознали, что могут создавать что-то особенное. После выпуска первого альбома, в отношениях между участниками коллектива Мэттом Моррисом и Риганом Джонсом возникло напряжение, на почве которого тогда еще называвшаяся Forgiving Iris группа распалась. Неслучайная встреча вокалиста и автора песен Джонса с Эндрю Сега, который и повлиял на сегодняшнее звучание проекта, сделав его более инструментальным, привела к возрождению дуэта в обновленном составе, с измененным названием и с новой музыкальной концепцией, тяжело поддающейся какой-либо классификации. И все же, третий студийный альбом Iris, носящий суровое название «Wrath» («Ярость»), можно описать как мелодичный ретро-синти-поп с элементами рока, наполненный яркими эмоциями и сильной энергетикой. Виновник этих перемен Эндрю, ответственный за программирование, инструментальную обработку и гитарные партии, ответил на наши вопросы.

Почему ваш последний альбом «Wrath» по своему звучанию получился отличным от предыдущих?

Это была естественная эволюция звучания Iris. Нам всегда хотелось совершенствовать нашу музыку, мы решили добавить больше гитар, чтобы сделать ее более грубой и резкой.

Как вы намереваетесь развивать вашу музыку в дальнейшем?

Мы сами продюсируем все материалы на нашей домашней студии, таким же образом мы продолжим работать и в дальнейшем. Будем давать живые концерты, экспериментировать со звуком и инструментами. Для нас важно оставаться креативными, реализовывать новые идеи, и, главное, чтобы держать все под контролем, мы на сто процентов управляем всеми процессами.

В Европе  с вами работает очень крупный лейбл «Infacted Recordings». Вы довольны сотрудничеством с ним?

Мы довольны сотрудничеством и с ним, и со всеми другими лейблами, которые работают с нами и в Европе, и в Польше, в России. А в США у нас собственный лейбл «Diffusion Records».

Как вы подписались на «Infacted Recordings»?

Это произошло случайно. Мы переписывались с солистом Namnambulu Хенриком Иверсеном. Он посоветовал нам поговорить с Торбеном Шмидтом из «Infacted Recordings» по поводу европейского релиза нашего альбома «Awakening» 2003 года. Мы поговорили, и Торбен  принял решение издать этот диск, после чего мы отправились в тур по Европе.

Насколько лейбл влияет на вашу музыку?

Совсем не влияет. Мы решаем, как будут звучать наши песни, а они решают, будут ли их издавать или нет. Подчинение указаниям лейбла  не стоит подрыва своей музыкальной свободы, если только для этого нет действительно веской причины, большие деньги, например.

Вы поддерживали De/Vision в 2004 году и их недавнем туре в апреле этого года. Как вы познакомились?

На самом деле, мы не были знакомы раньше. Впервые мы встретились на совместном шоу в Дрездене в 2004 году. Ребята из De/Vision оказались большими поклонниками Iris, поэтому и попросили нас разогреть их в туре. Они были очень доброжелательны к нам, и мы до сих пор продолжаем общаться.

Какие еще группы ты бы разогрел?

Тяжело сказать. Нам бы хотелось  поддержать группу, у которой звучание  схоже с нашим. Тогда мы бы получили  позитивную реакцию от аудитории. И,  конечно, мы бы никогда не отказали  Depeche Mode.

Как прошел ваш последний тур?

Это было изумительно. Лучший момент  этого тура был, когда публика несколько  раз вызывала нас на бис, хотя мы всего  лишь открывали шоу. Самое невероятное  выступление прошло в Берлине. Там была  целая толпа людей, которые приехали из  Польши, чтобы послушать нас. Они просто с ума сходили, даже до того момента, как мы вышли на сцену.

Вы используете живые инструменты на концертах?

Да. Я считаю, мы звучим лучше с живой гитарой. Но мы не просто вставляем сильные гитарные аккорды на задний план, наш гитарист также исполняет много мелодий и исполняет на своем инструменте всякие интересные музыкальные штучки. У нас живые клавиши, и к тому же мы приложили усилия и сделали новые аранжировки для некоторых треков, так что в живом исполнении они стали звучать гораздо интересней.

Вы сами слушаете вашу музыку?

Иногда. Обычно проходит год или два прежде, чем я могу вернуться к нашим предыдущим записям и послушать их. Но во время продюсирования я слушаю каждую песню тысячу раз, так что после этого мне не очень-то интересно слушать их снова.

Когда вы где-нибудь случайно слышите вашу песню, что вы чувствуете?

Это всегда очень странное ощущение. Иногда бывает, что ты не сразу понимаешь, что это твоя композиция и думаешь: «Интересно, кто это играет»? Недавно один мой знакомый сказал, что он был в продуктовом магазине в Варшаве, и там играла наша песня «Appetite». Забавно.

Какие электронные группы тебе нравятся?

Я больше тяготею к современным исполнителям, нежели к группам восьмидесятых. Мне нравятся такие команды, как Underworld, Royksopp, Kilowatts, U-ziq, Hybrid, JunkieXL. Ну и, конечно, в нашем творчестве не обошлось без влияния Depeche Mode. Но у них мне нравится не все подряд, а определенные вещи, в частности альбомы «Violator» и «Songs of Faith and Devotion». Я все время нахожусь в поиске интересных технических решений в сочетании с хорошим сочинением песни. Потому что электронная музыка без действительно хорошей композиторской, авторской работы, может оказаться всего лишь скучной демонстрацией технических достижений.