Португалия – страна с небольшой территорией, но очень богатым прошлым. В былые годы она являлась одной из самых могущественных европейских империй, прямой соперницей Испании, обладательницей самой большой южноамериканской колонии – Бразилии. Несмотря на то, что в наши дни это государство - неотъемлемая часть европейской цивилизации, Португалия традиционно остается в стороне от многих перипетий западного мира. Минул ее и повальный бум на рок-музыку, в том числе, естественно, и на ее экстремальные проявления. Здесь не было повторения ситуации, характерной для Англии, Германии и Скандинавии, из которых происходят большинство грандов тяжёлой сцены континента. Португалия дала миру, по сути, всего одну группу, но какую!

Когда в середине девяностых происходило становление стиля готик-метал, квинтет Moonspell из Лиссабона моментально вошел в число лидеров жанра, и, несмотря на то, что стиль команды со временем претерпел множество корректив, варьируясь от изящного декадентского рока до тяжелейшего брутального индастриала, не собирается сдавать позиции. Их новый альбом с характерным названием «Memorial» явно апеллирует к минувшему столетию, являясь наглядным примером верности музыкантов традициям. Moonspell всегда были идейной группой, в творчестве которой огромное место занимала лирическая составляющая. Вокалист Фернандо Рибейро, ответственный за написание текстов, приобрёл славу одного из наиболее талантливых поэтов в тяжёлой музыке, помимо прочего, он проявил себя не только в музыке, но и в литературе.

Узнав о возможности взять интервью у коллектива, я, честно говоря, несколько опасался того, что нам позвонит какой-нибудь член группы, не разбирающийся в тонкостях идеологии, и тогда разговор сведётся к обычному в таких случаях набившему оскомину обсуждению проблем, связанных с записью, работой лейблов, расписанием концертов и прочей ахинеей. К счастью, всё вышло как нельзя лучше. Звонок – и через секунду в трубке зазвучал голос, знакомой целому легиону поклонников во всём мире. И вот Фернандо Рибейро уже объясняет нам все аспекты своего нового творения…

Прежде всего, расскажи, чем было обусловлено решение вернуться к классическому металлическому саунду девяностых. Альбом выглядит так, как будто он был записан именно тогда…

Ну, я не уверен, стоит ли говорить о «возвращении», но, по-моему, «Memorial» – один из наиболее качественно звучащих альбомов Moonspell, существующих на сегодняшний день. Мы пытались сочетать все те общеизвестные вещи, с которыми связаны наши корни, с особым звуком, в котором могли бы объединяться наши личностные переживания, воображение и чувства. К тому же, альбом современный, так как мы использовали нынешние технологии записи. Я уверен, что получилась классная вещь – весь этот саунд девяностых, вытащенный на свет сегодняшнего дня. Я слушаю его везде – в студии, на стереоаппаратуре, у себя дома на кухне, в машине, и везде он звучит просто прекрасно.

А почему практически полностью исчез «чистый» вокал?

Нет, ха-ха, вы просто неправильно слушаете! Многие люди говорят это, но, думаю, дело в том, что я не рассматриваю себя как певца. Я – тот, кто пишет слова, которые жаждут быть выраженными. Поэтому я придаю своему вокалу ту форму, которая больше всего подходит для выражения конкретной лирики и конкретных слов, если ты понимаешь, что я имею в виду. Поэтому, когда мне нужно что-то более сильное, более эмоциональное, прямолинейное, я использую screaming vocals. К тому же, музыка «Memorial», несмотря на то, что она всё ещё очень атмосферна, повёрнута в более резкую сторону. Но, если вы вслушаетесь, как звучат «Luna», или «Memento Mori», или «Best Forgotten», или другие вещи типа «Sanguine», то сможете почувствовать баланс между двумя типами вокала. Меня всегда удивляет, когда люди думают, что я «готический» певец. Это не так: я просто человек, который пытается выражать слова. И для этого я использую разные средства – разные вокальные средства! И в сумме, возможно, скриминга на «Memorial» действительно больше, равно как больше и эмоций, энтузиазма. Но там, естественно, присутствует и другая сторона – более атмосферная, темная, для которой я использую чистое атмосферное пение. Альбом имеет множество измерений, он многослоен, и, надеюсь, люди, слушая его, поймут, что это не просто шум (смех), ибо он невероятно музыкален, хотя и очень тяжёл.

Ваш предыдущий полноформатник «Antidote» имел концептуальную структуру. Существует ли какая-нибудь центральная идея в «Memorial»? Выражена ли она в названии?

Хм-м, думаю, во многом, все альбомы Moonspell, даже не будучи концептуальными в текстах в том же роде, что и «Abigail» King Diamond и «Operation:Mindcrime» Queensryche, концептуальны в музыке. В творчестве Moonspell нет места пустоте, нам нужен фокус, цвет, цель, которой будет подчинена вся запись. Каждая песня имеет собственную маленькую концепцию, и если сложить их все вместе, они станут живым организмом; это концептуально, даже если сам альбом концептуальным не является. Это как книга. Я верю в то, что концепция «Memorial» рассказывает о многих вещах – отчужденности, любви, смерти, крови, долге, чести, Португалии, нашем народе, и всё это тесно связанно.

И иногда мне трудно объяснить многим людям, что я не могу точно сказать, о чём этот альбом: о памяти или о крови, потому что он и о памяти и о крови, и о многих других вещах. Для того, чтобы увидеть более ясную картину, нужно углубиться в его структуру, и тогда вы откроете в ней множество самых разных тем. Думаю, так и нужно слушать метал – необходимо напрячь интеллект, испытать его. Метал – это не развлечение, металл – это культура, таково моё мнение. Так что, если ты делаешь что-то, то должен делать это с силой.

Тебе необходимо, чтобы в твоем творчестве было много закрытых дверей, чтобы в нём присутствовал элемент поиска. Для меня в «Memorial» есть множество путей, но если я должен сказать тебе, что я думаю о нём, то думаю я прежде всего две вещи. Первое: это трибьют, дань уважения многим традициям металла девяностых, выраженная в форме, которая подойдет и новым фэнам.

Воспоминания, если они имеют смысл, становятся вечными. И этот альбом вовсе не поворачивается спиной к настоящему и будущему, смотря лишь в прошлое, он представляет прошлое в будущем. Говоря же о семантики записи, можно рассказывать об огромном количестве самых разных вещей, но основное настроение здесь – это как если бы ты вырос в деревне и вернулся туда через тридцать лет, а там всё выглядит призрачным, опустевшим. Но призраки и твои воспоминания по-прежнему живут там. Вот так я и рассматриваю «Memorial».

Теперь о лирике. Твои основные темы по-прежнему тесно связаны с темной стороной вещей. Не мог бы ты поподробнее рассказать об источниках своего вдохновения?

Ну, думаю, человеческая раса очень ограниченна. Настоящая музыка, настоящее искусство, настоящая философия – это когда ты можешь взглянуть на запретные вещи, на то, что мы игнорируем в повседневной жизни. Наука утверждает – и это всем известно – что человек использует лишь от десяти до двадцати процентов возможностей своего мозга. И темная сторона – так называемая темная сторона, – в действительности лежит во всем, что находится вне пределов нашего восприятия. Это внутри нас, и это очень меня увлекает. Это не темная сторона, это неизведанная сторона. Представляясь некоторым людям холодным, как Люцифер, я на самом деле очень любопытный человек. Мои тексты должны удовлетворять мое любопытство, это поэтическая декларация того, что мне нравится искать. К тому же, их предназначение в том, чтобы все время делать меня более развитым и цельным человеком.

Думаю, в своей лирике я затрагиваю многие мотивы, например, противостояние добра и зла. Для меня это не является проблемой победы или поражения, это вообще не вопрос борьбы. Думаю, мои тексты вполне достойны того, чтобы люди сами решили всё для себя. Я считаю, что зло и добро – это категории, которые создали мы сами, и они могут всё время превращаться в то, во что нам захочется, ха-ха! Для меня не существует понятий зла и добра, существует лишь понятие непознаваемости мироздания, которая бесконечно меня увлекает. Не могу сказать, что в моих текстах зло всегда побеждает, а добро в конце концов проигрывает, всё несколько более сложно. Это не злорадство, а скорее экспрессия. Подобная поэзия, конечно же, несёт в себе послание, но это послание совсем не обязательно призывает людей убивать, совершать преступления и другие плохие вещи. Оно заставляет их думать и решать, что является добром и злом для них самих.

В твоих текстах много образов  темных и злых женщин. Чем это  обусловлено?

Женщин? Ха-ха-ха, женский пол – это  естественный источник вдохновения для  любого писателя и музыканта. Это не  другой вид, но они очень отличаются от  нас в том, как они чувствуют, дышат,  живут. И любой мужчина, интересуясь  этим вопросом, должен понимать ту  разницу, которая и притягивает нас друг  к другу. Для меня женские фигуры несут  в себе огромную силу и харизму, именно  поэтому я создал такие песни, как  «Vampiria», «Nocturna», «Luna». Женщины  – превосходные метафоры для вещей,  которые мне нравятся, вещей сильных и  чрезвычайно эмоциональных, как и вся  музыка Moonspell. Это увлекает меня и  заставляет создавать преимущественно  женских героев, я предпочитаю выражать свои мысли через образы женского пола. И с самых первых наших альбомов множество вещей содержали в себе определённые женские характеристики. Надеюсь, они не сердятся на меня: это именно прекрасный пол, и я превозношу их в текстах (похоже, эмансипация до Португалии ещё не добралась, – В.З.). И мне гораздо интереснее говорить о хищных и сильных женщинах, которые увлекают меня и всех нас, чем об обычных женщинах из повседневности.

Меня всегда интересовало, что означают столь часто встречающееся в твоих текстах словосочетание «southern deathstyle» (дословный перевод – «южный стиль смерти»). Пожалуйста, расскажи об этом.

Если вы приедете в Португалию, думаю, вещи всё скажут сами за себя. По этому поводу я могу рассказать тебе небольшую историю. Португалия – это страна, которая вот уже многие годы отрезана от всего мира. Её территория действительно мала, перед нами находится Атлантика, позади – Испания. Это, как бы сказать… в некотором роде, мы в ловушке. Так что португальцы осознают себя изолированными, а если ты ощущаешь изолированность, то чувствуешь себя очень близко к смерти. Однажды я пошел купить цветы для моего друга, у которого родился ребёнок. Я зашел в цветочную лавку, там была молодая девушка-цветочница, а вместе с ней старая женщина. Она сказала, что пришла из клиники – в месте, где я живу, находятся две или три больницы, – и она была там для того, чтобы пройти обследование. Ей были известны результаты, и я помню ее слова: «я могу умереть спокойно, потому что знаю, что должна». И цветочница ответила ей: «не умирайте сейчас, потому что земля ещё холодна».

И действительно, той зимней ночью было очень холодно. Это и есть «southern deathstyle»: отношения, которые связывают нас со смертью. В Португалии эта связь ощущается очень сильно, и это позволяет нам жить более правильно, если ты понимаешь, о чем я. Осознание того, что мы не вечны, что наше время ограниченно, даёт понимание того, что смерти не стоит бояться, но нужно, чтобы она постоянно присутствовала в наших мыслях, делах и жизни. Это всего лишь маленький пример, и если ты проедешь по всей Португалии, то убедишься в этом. Здесь много свидетельств подобного отношения, подобной храбрости.

Спасибо тебе за столь впечатляющую историю. Теперь давай вернемся к музыке. Как у вас обстоят дела с басистом?

Сейчас мы работаем с человеком по имени Айрес, мы нашли его в качестве помощника в Португалии, когда Серджио (предыдущий бас-гитарист Moonspell Серджио Крестана – В.З.) ушел от нас. Он отличный парень, полностью предан музыке, настоящий металхэд, в общем, именно то, каким в нашим понимании должен быть басист. Необходимое условие его работы в группе заключалось в том, что он должен был ценить наше творчество и направление, в котором мы работаем. Он играл с нами вживую, но он всё ещё сессионный музыкант, потому что другие парни, то есть я, Педро, Майк и Рикардо, играем в Moonspell вместе с двадцати пяти лет и даже раньше, и из-за этого человеку со стороны очень трудно прийти и интегрироваться в группу. Так что, думаю, у нас отличные отношения с Айресом, он способен принимать участие во множестве дел, связанных с группой, мы собираемся и дальше идти этим путём. У нас прекрасные отношения, обе стороны счастливы. Почему бы не продолжить сотрудничество?

Другой твой собрат по группе, Рикардо, во времена «Sin / Pecado» играл прекрасные соло. Почему с тех пора он практически не делает этого?

Это зависит от музыки. На «Memorial» тоже можно найти отличные соло, особенно в таких вещах, как «Best Forgotten». Думаю, с «Sin» мы больше экспериментировали, стараясь скрестить звук и видение, и Рикардо являлся важнейшей частью этого. Что по мне, то я считаю, что в том альбоме было слишком много соло. Музыка должна быть натуральной, в ней не может главенствовать кто-то один, ибо главной является вся группа. Альбом – результатом равнозначной работы всей команды. Так что, думаю, Рикардо теперь играет лидирующие партии, когда он чувствует, что ему надо это сделать, когда становится ясно, что они приносят в общее звучание что-то особенное. Для металла и рока вообще характерно записывать по пять соло в одну песню, но для Moonspell это не имеет принципиального значения. Если вы внимательно послушаете «Memorial», то по достоинству оцените прекрасную работу Рикардо. Она не всегда выражается в лидирующих партиях, хотя и в них тоже – «Upon The Blood Of Men», отличный лид на «Blood Tells», и особенно на «Best Forgotten».

Год назад ты принял участие в трибьюте The Cure вместе с неким неизвестным проектом. Расскажи об этом поподробнее.

Это была местная португальская группа, в ней пела моя подруга. К сожалению, они распались. У нее прекрасный голос, и я пытался ей помочь, потому что у меня больше опыта. Голос хуже, но опыта больше! (смех) Я хотел… не сказал бы, что учить, но направлять их работу на протяжении всей песни. И когда мы в качестве практики пели вместе, получалось очень здорово. Тогда мы немедленно пошли в студию и записали это. Думаю, вышел отличный трибьют одной из самых лучших групп – The Cure (особенно это касается «Pornography» и «Desintegration2). Это очень тёмная и чувственная музыка. К сожалению, у музыкантов того проекта не было времени на работу с группой, и все произошло так, как это обычно и бывает. А жаль.

Несколько лет назад ты сказал, что изучал философию на протяжении трех или четырех лет. Ты все еще интересуешься предметом?

Несомненно, интересоваться философией и профессионально изучать ее – это совершенно разные вещи. Для того, чтобы знать предмет и быть частью движения, вовсе не нужно учиться в академии. Анализировать, думать, выражать, – это занятие на каждый день, а не только на то время, что ты являешься студентом университета. Я до сих пор очень этим интересуюсь, постоянно читаю много текстов, и иногда надолго возвращаюсь к предмету. Философия даёт ключ к большому массиву гуманитарных наук, и думаю, она будет сопровождать меня до конца моих дней. И люди могут найти много таких тем в текстах Moonspell.

А каковы твои предпочтения в плане авторов?

Мои предпочтения касаются прежде всего немецкой философии, особенно в области гносеологии или теории знания, к примеру, Иммануил Кант, Гегель. Далее – антропология: Людвиг Фейербах, также мне нравятся другие вещи, которые не относятся к каким-либо конкретным направлениям – Шопенгауэр, Вольтер (видимо, попал сюда за компанию – этот мыслитель как раз однозначно относится ко вполне определённому направлению, являясь одним из главных идеологов французского просвещения – В.З.) – я очень люблю читать его иронические истории, Умберто Эко, в общем, многие. Если говорить о литературе, то это можно делать бесконечно, я часами могу перечислять своих любимых авторов. Но если всё же необходимо назвать несколько имен, то пусть это будут Оскар Уайльд, Никос Казандзакис, я читал все его работы. Из русских мне очень нравятся Михаил Булгаков, Гоголь, Достоевский.

Здорово! А как твои собственные успехи на литературном поприще?

Ну, вообще-то это скорее хобби, но, несомненно, глубокое хобби. Это тоже важная часть моей жизни, и, надеюсь, у меня будет время и необходимые условия для литературной работы. Я хочу издать книгу, которую уже написал, потому что это будет очень важно для людей, которые знают меня как певца и автора текстов Moonspell, чтобы понять меня лучше. Так что, надеюсь, в будущем я осуществлю эту мечту.

Я помню, ты опубликовал роман под названием «Ri Anima Dor». Не мог бы ты рассказать, о чем книга, потому что пока у нас нет возможности прочитать ее на русском или хотя бы на английском.

У вас ее и не может быть, потому что единственная книга, которую я опубликовал, – в основном мне приходилось принимать участие в различных изданиях совместно с другими авторами, – это сборник стихов. «Реаниматор», или «Ri Anima Dor» никогда не выходил, информация просто просочилось в прессу, но я даже не планировал его выпускать! Это просто сплетня, его не существует. Я пишу роман, но это нечто совершенно иное, полностью отличающееся от того, что я делаю с Moonspell. Произведение о том месте, где я вырос – маленькая, очень замкнутая деревня, и именно там будет разворачиваться действие. А по времени это может занять у меня как пять месяцев, так и пять лет.

А что ты думаешь о своих российских концертах?

О, они были просто потрясающими, всегда! Первый раз являлся очень особенным для нас, потому что когда мы собрали группу, то даже не думали, что сможем выступать в своем родном городе, не то, что в таких красивых местах, как Санкт-Петербург и Москва для толпы, которая прекрасно знала Moonspell. Последний раз тоже вышел замечательным – отличный концерт, отличное отношение, множество людей, и я хочу сказать огромное спасибо всей российской аудитории за ту поддержку, которую она оказала группе, за ожидания , связанные с нашим новым альбомом и следующим визитом. Москва – одно из лучших мест, в которых нам приходилось выступать.

А когда вы планируете приехать к нам снова?

Мы очень хотим опять сыграть у вас. Возможно, мы вернёмся к вам с «Memorial Tour», правде, наверное, уже не в этом году. Наверное, в следующем, когда тур будет в самом разгаре. У нас есть огромное желание вновь приехать в Россию, особенно в Санкт-Петербург и Москву. При этом, почему бы не посетить и другие русские города?